90 лет со дня рождения Виктора Астафьева
2 мая — 90 лет со дня рождения В. П. Астафьева (1924-2001).
Однажды, на курсах повышения квалификации школьных учителей, я упомянул Виктора Петровича Астафьева. И получил в ответ реплику: «Да это же «черный» писатель!»
Причина оказалась простой – к тому времени уже публиковались первые главы последнего романа писателя – «Прокляты и убиты», где автор, похоже, решил свести окончательные счеты со своим фронтовым прошлым и переписать историю страны. Помню и недвусмысленную реакцию коллеги по вузу, который прочел выдержку из романа, посвященную Сталину, и спросил: «Павел, разве так можно?!» А что мне было отвечать? Я знал и любил другого Астафьева – автора «Последнего поклона», «Пастуха и пастушки», «Царь-рыбы»…
Скажу честно – начиная с «Печального детектива», Астафьев стал вызывать отторжение. Судорожной, хоть и праведной злостью, острой политизированностью, жестоким натурализмом новых произведений. И не случайно, должно быть, финал жизни Виктора Петровича был не просто печален, но крайне драматичен: подписав в 1993 году пресловутое «Письмо 42-х», одобряющее действия президента Ельцина в противостоянии с тогдашним парламентом, в конце 90-х Астафьев радушно принимал Ельцина у себя в Овсянке и невзначай испросил субсидий на издание собрания своих сочинений. Что это – сознательный выбор «перестроившегося» патриота, старческий маразм ветерана войны или идейная капитуляция перед режимом? Бог простит, время рассудит…
Давайте лучше вспомним не о том, что разъединяет, а что объединяет нас. До горбачевской перестройки писательская судьба Астафьева складывалась вполне благополучно. Он не подвергался репрессиям, не сидел, не принадлежал к т.н. диссидентам, но оставался честным в рамках возможного: как мог, протестовал против загрязнения Байкала вместе с В. Распутиным; выражал жгучее беспокойство за судьбу русской деревни; пытался остановить губительный для страны проект переброски северных рек вспять и др. В каком-то смысле истовость и горячность Астафьева роднят его с самим протопопом Аввакумом Петровичем. Только тот за убеждения пошел на костер, а вот Виктор Петрович, пройдя огонь и воду, на поздних медных трубах-то и свихнулся… Впрочем, ладно, не будем опять наступать на те же грабли…
Пулям рядовой Астафьев не кланялся. Прошел всю войну и демобилизовался в звании рядового. Слишком
Виктор Астафьев, 1945
долго вынужден был молчать об увиденном на фронте. Лишь в 90-е разговорился. Частично эти откровения легли в основу романа «Прокляты и убиты», другая часть осела в интервью. Из них составился документальный фильм «Веселый солдат».
Почти двадцать послевоенных лет семья Астафьевых провела в городе Чусовом Пермского края. Ныне там – дом-музей: макет того самого, деревянного, где Астафьевы жили, и подвальное помещение одного из домов, оборудованное по последнему слову техники. Проводятся регулярные Астафьевские чтения. На горнолыжной базе «Огонек» в нескольких километрах от города установлен памятник Царь-рыбе – один из тех, что имеются и по всей России. Кстати, жива еще и няня астафьевских детей. До сих пор помнит, как искала мундир, чтобы сварить картошку – не знала горожанка, что такое картошка в мундире, все восприняла слишком буквально.
Если уж изучать творчество Виктора Астафьева, то лучше всего с «Пастуха и пастушки». Эту «современную пастораль» сам автор считал одной из любимых вещей и переписывал несколько раз. Любовь и долг, мучительное бремя войны, память как смысловой стержень жизни каждого человека – вот далеко не полный перечень поднятых в этой книге тем. Читаешь – и на разрыв: слезы на глаза, комок к горлу…
Вообще деревенская и военная тема переплелись в творчестве Астафьева неразрывно. Иногда брала верх одна, иногда – другая. Астафьев даже в противоречиях своих честен. В чем его точно не уличить – так это в злонамеренной лжи. Высказывался недвусмысленно и до конца, особенно в последние годы жизни. А ушел с глубочайшим разочарованием в мире и в людях. Врагу не пожелаешь…
Павел Николаевич Малофеев
Памятник Царь-рыбе на горнолыжной базе «Огонек», г. Чусовой
