Драма жизни Сергея Есенина
Так уж сложилось, что судьбу русского поэта в какой бы то ни было исторический период жизни нашего Отечества трудно назвать легкой и приятной. И биография всемирно известного златовласого хулигана России-матушки, увы, не исключение.
Сергею Александровичу довелось жить в очень непростое время. Первая Мировая война. Затем революция, кардинальная смена эпохи, переломный момент в жизни всей страны… Это события мирового масштаба. И драма жизни Есенина, как человека необычайно одаренного и тонко чувствующего все живое, была, можно сказать, предрешена изначально. И это я еще скромно умалчиваю о бесчисленных личных переживаниях…
Всенародно любимый последний поэт деревни, как он называл себя сам, родился в селе Константиново под Рязанью в 1895 году. Надо сказать, малая Родина Сергея Есенина — место совершенно потрясающее. Пейзаж, открывающийся с берега Оки, едва ли можно живописать красочнее, нежели это умел делать самый знаменитый местный житель. Его строки там буквально висят в воздухе, если можно так выразиться. Кажется, что каждая травинка, каждая веточка все еще помнят его и ждут. Ждут, когда он весенней гулкой ранью проскачет на своем розовом коне…
Не будь кровавых событий начала ХХ века, вероятно, Есенин так и остался бы «деревенским» поэтом, представителем имажинизма, умевшим оживотворить своим словом все, о чем бы ни писал: зарю, поле, рожь… Драма его жизни неразрывно связана с переломной обстановкой России того времени. Ему, сельскому золотоволосому мальчику, предстоит из простого деревенского парняги превратиться в главного Хулигана нашей страны. Слишком жестоким стало его взросление. Нежность, спящая в глубине его души, продавливается со всех сторон нахрапистыми лозунгами революции. Он пытается идти в ногу со временем, что называется, но в нем слишком мало рационального. Поэт вроде и на стороне прогресса, но тут же рядом «милый смешной дуралей» жеребенок, не знающий, что «живых коней победила стальная конница». Революция «орудовала» массами людей, а душа — понятие прежде всего индивидуальное.
У Есенина, в отличие от Лермонтова, например, нет идеи трагического противопоставления себя, как поэта, всем остальным, нет мотива «поэт-толпа». Толпа-то его как раз всегда любила, грех жаловаться. И женским вниманием обделен не был, и овации срывал. Конфликт был внутренний. И год от года он все сильнее давил. Любовь к жизни, любовь к людям, к природе, к Родине — все это не укладывалось в тоталитарную схему нового общества. Грубо говоря, он привык чувствовать себя «живым конем», а их смела на своем пути та самая «стальная конница». Плюс ко всему, Есенин был человеком в высшей степени свободным. Потребность в свободе выражалась в результате пьяными загулами и различного рода инцидентами. Он не умел молчать о том, что его тяготило, его терзало. Он не умел быть удобным.
Я не пытаюсь придать Есенину образ некоего «лишнего человека» сродни романтическим персонажам предыдущего столетия, нет. Но он объективно был сложным человеком. Сложным своей непредсказуемостью, своим независимым мышлением. Он был, кроме всего прочего, попросту слишком молод, чтоб выжить во всей той адской мясорубке, в которую его затянуло сами Время. Сергей Александрович был обречен. Возможно, что-то изменилось бы, задержись он в Штатах с Айседорой Дункан, но это трудно себе даже представить. Там он чувствовал себя действительно лишним, не нужным никому. В России его Изадору воспринимали «женой Есенина», а там он был только «мужем Дункан» — разница очевидна.
Тема лихой, отчаянной обреченности, назову это так, в поэзии Есенина сквозит постоянно: «Мне осталась одна забава…», «может быть, и скоро мне в дорогу бренные пожитки собирать», «если раньше мне били в морду, то теперь вся в крови душа»…
Самое горькое в последней есенинской лирике — исчерпанность душевных резервов, угасающее пламя жизни. Он отстраняется от происходящего, отходя все дальше и дальше, «утопая в дальнем дорогом».
Несмотря на всю свою любвеобильность и безусловный успех у противоположного пола, личного счастья в традиционном его понимании у поэта тоже не сложилось: все его браки были недолговременными. Семейной уютной жизни, настоящего дома — так и не было. Очень трудно судить со стороны, без видения реальной ситуации, но, наверно, при характере Есенина это и не было возможно. Тихая гавань, пожалуй, не про него. Его верно и беззаветно любила Галина Бениславская, но он ее не любил. Чувство к иностранной «босоножке» Дункан было взаимным, искры сыпались, но это было скорее какой-то формой страстной истерии, нежели любовью. Его детей от Зинаиды Райх воспитывал В. Мейерхольд… И так примерно во всем, на самом деле.
Что касается трагической гибели поэта… Лично мое мнение — речи о самоубийстве здесь не идет. Слишком много неувязок, неточностей, недоговоренностей. Да и, откровенно говоря, Есенин был малоудобным для советской власти человеком, особенно с учетом его загулов. Сделать рупор революции из него не вышло. А никакой другой рупор, собственно говоря, не требовался. Более того – был категорически неуместен…
Как бы то ни было. Все не зря. Хотя бы потому что нашу литературу ХХ столетия немыслимо себе представить без отчаянного Хулигана всея Руси. Потому что стоит в селе Константиново Рязанской губернии тополь, посаженный некогда Сергеем Есениным. Потому что стихи его вросли в родную природу и слились с ней намертво, хотя он уже давно не жалеет, не зовет и не плачет.
Лидия Рыжова
