Гуманитарий: как поживаешь?

Система высшего российского образования неизбежно скатывается к краху. Вузы переводят на самофинансирование или на местный бюджет, который их, конечно, не «тянет».

Количество пединститутов по стране неуклонно сокращается. Более того – набор на факультеты русского языка и литературы, даже там, где их ценой титанических усилий еще удалось сохранить, оставляет желать много лучшего. Бюджетные места – и те остаются вакантными. Учиться на филфаке всегда было сложно, но ведь шли и учились! Сегодня картина аховая и катастрофическая.

Расскажу о подробностях на примере alma mater – Шадринского государственного педагогического института. Мы, студенты набора 1987 года, стали первыми, кто учились пять лет. Нас набрали в количестве 75 человек, разделив на три группы. Правда, до диплома добралось всего 32 человека. После нас умудрились набрать курс в 100 человек, их к пятому курсу осталось 52. Как видите, отсев был приличным, и не всегда причиной оказывалась беременность и академический отпуск. Просто студент быстро и остро понимал: попал «не в свою комнату», забирал документы и уходил. Отчисленных за неуспеваемость было не столь уж много. Разве что выходцы из Средней Азии, хорошо осваивавшие «русский устный» в ущерб русскому литературному…

Ситуация кардинально поменялась в «нулевые» годы, хоть я сам к тому времени уже уволился и переехал с семейством в Пермский край. Связи сохранились, нет-нет да и удавалось вырваться на «побывку». Что уже узнаю? Набор сократился до минимума – нескольких человек. Выправить ситуацию попытались введением специальности «журналистика». Это помогло, но ненадолго. И вот приключилась история, когда на первый курс приняли всего двоих, перебросили их почти сразу на второй, а предметы стали читать за оба курса – чтобы не сокращать преподавателей и их учебную нагрузку. Нарушение? Безусловно. Но язык не повернется осуждать – речь шла об элементарном выживании факультета. Тут уж все средства были хороши…

Впрочем, выжить так и не удалось, хотя и скончаться не скончались. Помогло слияние филфака с инязом в декабре 2011 года – на выходе факультет стал называться факультетом русской и западноевропейской филологии. По институту их величают «фрезеровщиками». По сути, вернулись к истокам – еще в начале истории вуза был подобный факультет, от которого затем «отпочковались» литфак и иняз. История повторяется – увы, со знаком минус. Укрупнение вместо дифференциации.

Ныне в родном вузе правят бал откровенные преступники: бывший ректор – под следствием, но она уже – и.о. зам. ректора по науке. А ректор – и сам и. о! Как вам это нравится? Театр абсурда или цинизм высшей пробы. Про некоторых, извиняюсь, «интеллектуальных б….й» (как кто-то выразился в комментариях на одном из провинциальных форумов) и говорить нечего – от упоминания конкретных фамилий вынужден воздержаться – не потому, что боюсь – стыдно за родной вуз. А делать рекламу отдельным бомондным особам – слишком много чести!

А каково сегодня выпускнику с дипломом учителя русского языка и литературы? Нелегко – не то слово. По специальности он, пожалуй, что и устроится – уже сейчас в родном Шадринске, например, страшный дефицит на словесников. Но никто не идет: современным деткам палец в рот не клади – откусят по локоть!

Вот и уходят, улетают, уезжают в поисках лучшей доли. В основном манит Екатеринбург – столица Среднего Урала. Многие неплохо устроились там и на жизнь не жалуются. И ничего, что мало кто успел поработать по специальности: иные нашли себя в теле- или радиожурналистике, другие – в области маркетинговых коммуникаций и public relations, третьи – в риторике и менеджменте.

Выжили, остались на плаву и преуспели те, кто вовремя понял: оставаться только русистом и литератором в наше время – смерти подобно. Вот и пришлось становиться специалистами самого широкого профиля, усиленно занимаясь при этом самообразованием. Оглядываясь назад, многие ни капли не жалеют о сделанном выборе: гуманитарная «закваска» очень помогла, не пропала даром. Ваш покорный слуга – не исключение.

Творческое задание по социологии