Стать грамотным

Василий Львович Пушкин

Май 6, 2015 / Памятные даты / Комментарии: 0

8 мая года родился поэт Василий Львович Пушкин

(1770-1830)

Василий Львович ПушкинКомбинации наших генов совершенно уникальны и неповторимы. Считается, что в первые дни человеческий детеныш может совершенно непостижимым образом менять пол. Так что когда ему придет время появиться на свет – выйдет и ни в маму, и ни в папу. В дядю, например.

Шутки шутками, а с Пушкиным примерно так и произошло. Отец, Сергей Львович, детьми занимался мало, зато библиотека у него была богатейшая по тем временам. Маленький Саша частенько уединялся там, читал жадно, запойно, бессистемно. В том числе и по-французски. Его лицейское прозвище – «Француз» — как раз дань этой домашней галломании. Хотя Пушкин очень скоро впитал русскую культуру и язык – благодаря бабушке по матери, Марии Осиповне Ганнибал, и, конечно, няне, Арине Родионовне Яковлевой. Почти всё, написанное им в Лицее, написано по-русски.

Роману «Евгений Онегин» каких только жанровых определений критиками и литературоведами не давалось! Среди них есть и такое, как «роман о знакомых». И это чистая правда – вымышленные герои очень тесно соседствуют с реальными персонажами. Друзья Пушкина – Дельвиг, Вяземский, Каверин – там же, где Онегин и Ленский.

И есть такой персонаж, как Буянов, которого Пушкин называет своим «двоюродным братом», будучи уверенным в том, что тот хорошо знаком читателям. Тогдашним читателям – возможно, а вот нынешним – вряд ли.

Буянов – герой нецензурной поэмы Василия Львовича Пушкина «Опасный сосед». Нецензурной вовсе не потому, что она обильна уснащена соответствующей лексикой, а по месту действия – события разворачиваются в борделе.

«Детский лепет» — такая характеристика невольно приходит на ум после прочтения «Опасного соседа». Особенно на фоне «Тени Баркова» или юнкерских поэм Лермонтова. Но дядя Пушкина во многом оказался «застрельщиком» жанра. И пусть до Ивана Баркова, корифея порнографической поэзии, ему очень далеко, Василий Львович и так прыгнул, как говорится, выше головы.

Кем он был до «Опасного соседа»? Заурядным стихотворцем средней руки, непременным участником литературных баталий между карамзинистами и шишковистами. Точнее сказать, между членами двух литературных обществ – «Арзамас» и «Беседа любителей русской словесности». И вдруг – такой прорыв!

Василий Львович был добр и щедр, расточителен и мнителен. Его невозможно было не любить. Всегда в эпицентре, всегда в гуще событий, но неизменно – свидетель, а не участник. Он сторонился общественно-политической активности, предпочитая оставаться «чистым» литератором. И это ему удалось! Никто из знавших дядю Пушкина не написал о нем ни одного дурного слова. Да, порицали за многословие, за то, что растрачивает несомненный талант по пустякам – на мадригалы да эпиграммы. Но тут уж дело было в стиле, а ломать стиль не под силу даже мастеру, гению. Что уж говорить о добрейшем Василии Львовиче, которому не было дано орлиных крыльев своего гениального племянника.

Племянник никогда не забывал о дяде. Любовно называл его своим «парнасским отцом» навещал при любой возможности, а дядя, в свою очередь, неизменно отражал в дневнике всё, связанное с Александром Пушкиным. Гордился, хотя втайне, может быть, и завидовал. Но точно не по-черному!

И умер Василий Львович как подобает истинному литератору. Пришел в себя, вздохнул, вымолвил: «Как скучны статьи Катенина!» и с этими словами испустил дух. Пушкин не смог не восхититься. Скорбь и восхищение переплелись воедино.

Дядя Пушкина прошел по жизни франтом и книгочеем, безалаберным русским барином и заядлым галломаном. А в жизни гениального племянника он сыграл роль куда большую, чем родной отец – Сергей Львович.

Коллекция готовых сочинений

Добавить комментарий