Николай Рубцов
3 января – 80 лет со дня рождения
Николая Михайловича Рубцова (1936-1971)
Когда в стенах бывшего УрГУ мы обсуждали тему моей будущей кандидатской диссертации и перебирали в памяти имена любимых поэтов, то имя Рубцова всплыло одним из первых.
Научный руководитель снисходительно улыбнулся и сказал, что в этой области исследователю уже делать нечего – критики и литературоведы постарались на славу.
Позднее я убедился в правоте его слов. Первым был В.Кожинов, хорошо знавший Рубцова, а там уже и все остальные. Традиция посмертного признания «сработала» и здесь…
Представить себе Рубцова восьмидесятилетним можно, разве что, в юмористическом контексте. Как, собственно, и многих наших классиков.
Пушкин хоть и развлекался тем, что рисовал себя стариком, но это были только шалости пера. Ведь строки про «памятник нерукотворный» написаны за полгода до роковой дуэли. И Рубцов, напророчивший себе смерть в крещенские морозы, тоже попал в точку. Разве что морозов в этот год не было, стояла оттепель.
Нынешний всплеск интереса к Рубцову связан с активностью его убийцы – Л.Дербиной. Всплыли некоторые новые обстоятельства. Но самое главное – она задним числом старается доказать, что не убивала поэта, что у него болело сердце и умер он сам, от сильнейшего нервного потрясения. Как будто не было жутких посмертных фотографий и медицинского заключения. Не нам судить Дербину – она уже была осуждена земным судом и понесла наказание. Формальное наказание. В ее записках много боли и правоты. Жить под одной крышей поэтом – тяжкий крест. Она, как могла, несла его. Но сорвалась и оступилась. И не в нашей власти осуждать ее за это. Но только убийцей Рубцова она все же останется до конца своих дней – жизнь не знает черновиков…
Рубцов обладал феноменальной памятью. Однажды восстановил по памяти потерянный стенографисткой сборник стихов, чему она несказанно поразилась. Скорее всего, часть незаписанных стихов он унес с собой в могилу. Привык обходиться малым, только к концу жизни получил собственный угол. Какое уж тут имущество…
И в стихах его – острое ощущение неблагополучия. И в любви, и в природе, и в отношениях между людьми. Чем острее желание покоя – тем глубже осознание того, что этот покой краток. И вот уже снова – осень, ветер, слякоть, дорога. А дорог он исходил не одну сотню километров. Любил ходить пешком, пусть и уставал при этом страшно. В дороге наверняка рождались и лучшие его стихи.
Бард Константин Тарасов, ведущий музыкальной передачи «Гнездо глухаря», очень точно назвал Рубцова «Есениным нашего времени». Редко чьи стихи так быстро оторвались от имени автора и стали народными песнями. «В горнице», «Букет», «Улетели листья», «Березы». Что такого в этих строках? Созвучие многим сердцам. А с формальной точки зрения к Рубцову можно предъявить массу претензий. Хотя бы на том основании, что многие его стихи словно являются вариантами одного и того же стихотворения. Одни и те же образы, мотивы, даже строки. Те, что не отпускали его никогда.
Рубцова успели записать на магнитофон. Нам повезло дважды: записан Рубцов, читающий и поющий. Впрочем, поклонников поэта, возможно, ждет разочарование. Читает Николай Михайлович слишком «правильно», громко и четко, а поет – монотонно и уныло. Опять же подтверждается мысль о том, что поэт может слышать собственные стихи и их музыку в душе, на подсознательном уровне, но не всегда находит верные интонации для того, чтобы выразить эмоции в звуке.
Возможно, главный контраст, который нес в себе Рубцов, — контраст между простоватой внешностью и гениальностью отдельных строк. Мог отталкивать от себя, а потом притягивать не менее сильно. Те, кто попадал в орбиту его влияния, оставались там навсегда. Но помочь вряд ли чем-то могли. Поэт болеет и беспокоится там, где другие и глазом не моргнут. Сегодня мы очень жалеем и бережем себя. А истинному художнику беречься противопоказано. И никакая она не «тихая» — рубцовская лирика. Оставим это нелепое определение на совести не слишком далеких толкователей…
Павел Николаевич Малофеев
