«Сельская учительница», фильм 1947 года
Когда-то, лет тридцать тому назад, я был буквально влюблен в трилогию о большевике Максиме, которого блистательно сыграл актер Борис Чирков. В коллекции все три фильма лежат. А вот пересматривать что-то не тянет. Боюсь разочарования. Все-таки «советскость» или «совковость» еще крепко в нас сидит, и не всегда на пользу.
Снятый в 1947-м году фильм «Сельская учительница» в свое время посмотреть не довелось. Может, и к лучшему. После нынешнего просмотра остался в смешанных чувствах. То картина притягивает как магнитом (как-никак, главная героиня – коллега), то отталкивает неизбежной для того времени идеологизированностью. Спасают актеры – Вера Марецкая и Даниил Сагал. Даже самые примитивные диалоги и монологи они произносят мастерски, с огоньком в глазах. Живут ролью – что тут еще скажешь! Вообще лица в фильме потрясающие. Сегодня таких близко нет. Крупные планы. Глаза, полные огня или слез.
Конечно, эта лента – плод самого «махрового» социалистического реализма. Бесполезно спорить, как это пытались делать когда-то «прорабы перестройки», был ли он или является плодом фантазии «кремлевских старцев». Однозначно – был! И не в самых худших образцах. Если набрасываться на эту картину с оголтелой нынешней критикой, то от нее легко не оставить камня на камне. А так – кино не самой высшей пробы, но и не провальное. Был и успех, и кассовый сбор в кинотеатрах.
Что необычно – музыкальный фон. Есть минуты без реплик персонажей вообще, но с негромкой, либо, напротив, мажорной музыкой. То звучит романс на стихи А.К.Толстого «Средь шумного бала, случайно…», то мелодия «Интернационала», то задорная песня первых послеоктябрьских лет «Мы – молодая гвардия рабочих и крестьян».
Героиня Марецкой, Варя, а потом – Варвара Васильевна, будучи всего двадцати с небольшим лет от роду, по окончании училища, едет в Сибирь, чтобы учительствовать самой. Густого романтизма еще хоть отбавляй. Но зато есть неистребимая вера в себя и призвание. Трудности ее не страшат. Она намерена нести добро и свет знаний.
Сколько их было, таких восторженных и наивных молоденьких учительниц, ехавших добровольно или по распределению в самую глухомань. Выдерживали не все. Те, кто выдерживали, становились настоящими подвижницами. Вот и Варя проходит испытание сначала арестом, потом смертью мужа, ненавистью кулаков, переживаниями за своих питомцев на фронтах Великой Отечественной войны.
Героиня Марецкой смотрится на фоне непроезжих дорог и деревенской грубости этакой рафинированной столичной «штучкой». Но растет, мужает, набирается опыта. Чему учит? Не только русскому языку или географии. Учит мечтать и любить природу. Недаром они вместе встречают птиц по весне, наблюдают за половодьем, замирают перед чудом радуги. В конце она уже седая, как лунь, очень напоминает внешне дореволюционную бонну с лорнетом, только в той преобладали надменность и строгость, а в Варваре Васильевне – неистребимая доброта и свет любви к людям. Орден Ленина – только внешнее, формальное признание ее заслуг. Куда дороже – любовь учеников и их готовность идти по ее стопам. В этом смысле композиция фильма – кольцевая. И дорогого стоит реплика одного из мальчишек, наблюдающего за свадьбой главной героини: «Вот бы сейчас пожар – я ее бы из огня выхватил и спас».
На месте она быстро осваивается и зарабатывает авторитет у местных жителей, усмиряя пьяного дебошира. Растет и число учеников, среди которых явно выделяется Пров Воронов. К сожалению, в гимназию его не принимают, несмотря на все «пятерки» — сословные предрассудки директора оказываются выше простого человеческого сострадания судьбе простого парня из глухой сибирской глубинки. Впрочем, потом он поступает на рабфак, выучивается и становится достойным человеком, за которого учителю не стыдно, а радостно.
Варе свойственна активная доброта. Вот она идет в кабак, где развлекаются местные купцы, у которых денег куры не клюют и они сжигают купюру одну за другой. А у Остроговых крыша провалилась, ребенка и теленка задавило. Они лишенцы, денег на новый дом нет. Собирают всем миром. Учительница жертвует всю свою зарплату – 15 рублей. Стыдно купцам становится за свое непотребное поведение, и сыплются крупные купюры на блюдо. А потом детская рука выводит на доске: «У Дуни Остроговой новый дом». Надуманный эпизод? В каком-то смысле. Но так бывало или могло быть.
Штампы, штампы, неизбежные по тем временам… Вот навскидку несколько реплик: «Начинается пора великих битв. Вся страна поднимается» (большевик Сергей Мартынов), «Широкие пути открываются для вас – выбирай любой» (Варя о революции ученикам), «Меня убить нельзя. Тогда надо убить всех детей, которых я выучила. Посчитайте, сколько их» (Варя – в лицо кулакам). Газета с сообщением о Тане (Зое Космодемьянской) – «Смотрите и запомните ее лицо». Тогда это действовало безотказно. Дети пропитывались либо благородной ненавистью, либо жаждой борьбы за «светлое будущее». Умиляет эпизод, когда шепотом один из учеников спрашивает обожаемую учительницу: «А что сказал товарищ Ленин?», на что она отвечает хрестоматийным: «Учиться, учиться и еще раз учиться». А на самом деле – слова принадлежат Троцкому. Но какой там Троцкий! Интересно, что среди писем к Варваре Васильевне со всей страны есть и весточка с Колымы. И понятно, что туда занесло человека не по своей воле. Так правда жизни все-таки вторгается в фильм, пусть крупинками, дозировано.
Крутится глобус. Тикают часики. Шатринское двухклассное училище становится средней школой №1, современным четырехэтажным зданием. И тот же привратник, Егор Петрович, постаревший, с парализованной рукой, но верный и преданный. Из других сквозных «говорящих» деталей – яблони в цвету, портрет любимого на столе. Курьезный эпизод – репетиция первого урока в пустой избе, а дети уже на пороге. Жанр фильма можно определить как «лирическая драма».
Словом, если бы не навязчивый официоз, который губит саму благородную эстетику фильма «Сельская учительница», можно было бы говорить о шедевре. Несколько примиряет с ним вальс через года, вальс Победы, куда слетаются повзрослевшие питомцы Варвары Васильевны – прямо с полей сражений, из Берлина, Вены, Праги. И она знает, она уверена – жизнь прожита не зря. Сибирские ветры не вырвали из ее души, не заморозили всё лучшее, что там было изначально.
Павел Николаевич Малофеев
